— Я не обижаюсь, — глядя в окно отозвалась та. — В чем-то вы правы. Хотя если вы собираетесь быть активным и настойчивым, то лучше вам высадить меня у метро.
Он коротко рассмеялся.
— Не бойтесь, я прекрасно понимаю слово «нет». К тому же, мне никогда в жизни не приходилось быть уж очень напористым. Как ни странно, женщинам, даже тем, кто намного моложе меня, я нравлюсь. И мне есть из чего выбрать.
— Рада за вас.
Это прозвучало немного обиженно, за что Таша себя возненавидела, а Сергей только снова рассмеялся.
До его дома они больше не разговаривали. Сергей припарковал внедорожник у одного из новых домов на Московском проспекте и галантно открыл Таше дверь. У той не было настроения ни разглядывать причудливо выстроенный жилой квартал, ни обращать внимание на удобства дорогого двора. Она молча вошла за Сергеем в парадную и так же молча поднялась с ним в лифте на четвертый этаж.
Как ни странно, едва переступив порог квартиры Сергея, Таша расслабилась. Человек, обладающий таким хорошим вкусом, содержащий жилье в полном порядке и покупающий столько книг, в ее понимании никак не мог оказаться маньяком или насильником.
— Будете чай или кофе? — спросил Сергей, появляясь на пороге гостиной.
Таша, рассматривающая корешки книг, слегка вздрогнула, не ожидая, что он окажется так близко (когда только успел подкрасться?).
— Чай, пожалуйста.
Он кивнул и исчез в направлении кухни, оставив ее наедине со своей гостиной, которую Таша обошла по кругу, только после этого присев на краешек дивана рядом с кофейным столиком. Ее блуждающий взгляд сам собой упал на нижнюю полочку столика, на которой валялись стопки журналов и газет. Однако среди заголовков преимущественно новостных и аналитических журналов ее внимание ничто не привлекало. Она не любила подобные издания.
Вскоре вернулся Сергей с подносом, на котором стояла пара чашек, чайник и тарелка с разнообразным печеньем, от чего Таша внезапно почувствовала себя очень уютно.
— Я вам не помешаю?
Вопрос прозвучал тихо и деликатно, но Дементьев все равно вздрогнул от неожиданности и резко вскинул голову. Он не слышал, как открылась дверь, да и не ожидал, что кто-то заглянет: Серегина он еще пару часов назад отправил с заданием, а остальные сначала бы постучали, прежде чем врываться в его кабинет. Увидев на пороге Нурейтдинова, следователь одновременно расслабился и удивился.
— Как вас пропустили?
Его гость едва заметно пожал плечами.
— Я сказал, что вы меня вызвали и ждете.
— Но я пропуск не заказывал, и мне не звонили… Впрочем, — он махнул рукой, — черт с ними. Если у вас есть новости, то вы очень кстати, потому что у меня пока полтора новых трупа, отсутствие каких-либо улик и куча догадок, которые друг с другом плохо связываются.
— Как это полтора трупа? — удивился Нурейтдинов, проходя в кабинет и усаживаясь в гостевое кресло. — Где еще половина?
— Да я не в этом смысле, — Дементьев вздохнул и откинулся на спинку кресла, радуясь возможности немного разгрузить спину, которая разболелась, пока он сидел над документами. Пора уже, наверное, сходить к окулисту и проверить зрение, а то скоро он совсем носом в стол уткнется. — У меня один новый труп и один не состоявшийся, но он пока без сознания, поэтому мало чем отличается от трупа. Этим утром мы нашли тело Виктории Клениной, а чуть позже я обнаружил ее брата, Кирилла. В его квартире найдена опасная бритва в крови, а сам он был в отключке после того, как принял почти смертельную дозу того же вещества, которым отравили его другую сестру. Как вам такое?
— Интересно, — Нурейтдинов снял очки и потер пальцами переносицу, — а Викторию тоже отравили или… — Он запнулся на мгновение, но все же закончил свой вопрос: — Зарезали бритвой?
— Ей перерезали горло, — подтвердил Дементьев. — Правда, наши эксперты сомневаются, что это была бритва, слишком тонкое лезвие, убийца использовал лезвие потолще. Но знаете, кто убивал бритвой? Василеостровский Потрошитель. Вы, наверное, слышали о нем, одно время местные новости только об этом и говорили. Правда, в отличие от большинства маньяков, он убивал то бритвой, то ножом. Кровь на бритве Кирилла, кстати, тоже не совпала с кровью Виктории. Эксперты говорят, что это вообще кровь животного, а не человека. Такая вот петрушка. Если его пытались подставить, то очень неумело. Настолько неумело, что я почти готов воспринять это как личное оскорбление, — он криво усмехнулся, хотя было видно, что ему совсем не смешно.
— Да, для человека, который ведет столь сложную партию, это как-то странно, — согласно кивнул Нурейтдинов, возвращая очки на место.
— Я допускаю, что бритва — это просто еще одно послание.
— Еще одно?
— Первым посланием стала карта Маньяка, которую выложили на всеобщее обозрение. Вторым — конверт с вырезанными из газет статьями про Василеостровского Потрошителя. Третьим — убийство Вики, стилизованное под убийства Потрошителя. Бритва, вероятно, четвертое послание, которое намекает нам то, что игра связана с делом этого убийцы. Если я пойму, как именно, то я пойму и то, кто все это устроил.
— У вас есть рабочие версии? — поинтересовался Нурейтдинов, окидывая выразительным взглядом стопки документов и папок, разложенных по столу следователя.
— Целых две. Хотя обе они сводятся к мести. В одном варианте, родственник или друг кого-то из жертв мстит за убийство близкого человека. В этом случае совершенно непонятно, причем здесь Кленины. Равно как непонятно, почему выбран такой странный способ. Во втором варианте за что-то мстит сам маньяк. Тут, правда, к тем же двум вопросам добавляется еще один: как он это делает из тюрьмы. Есть и третья версия, но она нравится мне еще меньше, чем первые две.